200
поручень пальцы. Поправив длинный ремень, расположенный на
запястье левой руки, она перекинула через перила одну ногу и
вдела ее в смастеренное Бэйлом крепление. Доска чуть накрени-
лась, но Сирелина отточенным пассом тут же выровняла ее обрат-
но. Затем, после непродолжительной внутренней борьбы, продела-
ла то же самое с другой. Теперь чародейка фактически сидела на
перилах, спустив ноги в теплых кожаных сапогах на зависшую в
воздухе столешницу, под которой царила кромешная пустота. Рас-
ставленные чуть в стороны пальцы хорошо ощущали хрупкий ба-
ланс деревянной доски, хотя тонкие зачарованные перчатки не-
сколько затрудняли колдовской процесс. Только без них было ни-
как не обойтись, поскольку стремительный поток холодного возду-
ха высосет из ладоней все тепло до капли, превратив их в два
куска заледеневшей плоти. В ином случае Сирелина могла бы оку-
тать себя согревающими чарами, но сейчас ей требовалось сосре-
доточиться исключительно на левитации, и любая дополнительная
помеха могла сказаться самым плачевным образом. Стараясь
унять сердцебиение, чародейка никак не могла решиться оконча-
тельно переместить весь свой вес на доску. Даже в теплых перчат-
ках она ощущала, как холодеют от волнения пальцы, а в ногах по-
является предательская дрожь. В висках у Сирелины вдруг потя-
желело, а в ушах появился шум. Еще немного — и у нее закружит-
ся голова, чего допускать было никак нельзя. Отчаянным усилием
воли чародейка закрыла глаза. Стараясь изгнать поселившуюся в
них маячившую пропасть, она стала вызывать в памяти видение
далекого оазиса. Поначалу у нее получалось плохо, но постепенно
перед внутренним взором проступили высокие пальмы, озаренные
ярким светом. Шелест их листьев заменял пульсирующий шум в
ушах, а щедро льющиеся с неба солнечные лучи вытесняли холод
из вспотевших ладоней. Умиротворенный пейзаж, несущий ощу-
щение тепла и покоя, заполонил собой все существо Сирелины, ус-
покаивая взвинченные до предела нервы и мягко унимая мелкую
нервную дрожь. Навеянная воспоминаниями картинка обрела до
того отчетливые очертания, что казалось будто чародейка вновь
сидит на берегу прозрачного озера в тени тянущихся к солнцу де-
ревьев. И стоит лишь сделать небольшое усилие, как она войдет в
кристально чистую воду. Всего одно — и она поплывет, с тихим
плеском разрезая недвижную зеркальную гладь. Открыв глаза,
Сирелина соскользнула с перил и твердо встала обеими ногами на
полированное дерево. В следующее мгновение качнувшаяся доска
стремительно понеслась вниз.
В ушах свистело так, будто откуда-то вновь налетел ураган.
Чародейке удалось удержать едва не выскользнувший баланс, но
