325
блюдателем". Едва он подумал о том, кому и зачем понадобилась
Елена, как ощутил поднимающуюся в нем волну злости и резкий
прилив сил. Упускать такой момент было нельзя.
— Ты говоришь о нем? — спросил он испуганно, глядя куда то
мимо Аврелия.
Прием был стар, как мир, однако лицо Наблюдателя неожиданно
вытянулось, а глаза округлились. Аврелий быстро обернулся. Не
обнаружив у себя за спиной ни единой души, он вдруг услышал
какой то негромкий звук. Мелькнула чья то тень. Поворачиваясь
обратно, он инстинктивно отпрянул назад, но было уже поздно —
пленник, только что надежно прикованный к полу железной це
пью, схватил его и швырнул на пол. Через секунду горло Аврелия
сдавили сильные пальцы, от чего вместо крика он теперь мог
только хрипеть. Аврелий попробовал стряхнуть с себя напавшего,
проявив при этом удивительную для его возраста силу, однако
злость придала Шоссу достаточно сил, чтобы он свел шансы На
блюдателя освободиться к нулю.
— А теперь, дедуля, ты расскажешь мне все, что Я хочу знать! —
прорычал Шосс, делая особое ударение на слове "я" и впиваясь
пальцами в горло вырывающегося Аврелия. — И клянусь всеми
чертями ада, я буду рвать тебя на куски собственными зубами,
пока не получу ответов!
— Дурак! Ты не знаешь, с кем ты связываешься! — прохрипел Ав
релий с изменившимся цветом лица.
— Нет, старый хрыч! Это вы не знаете с кем связались! Думаешь,
меня просто так заперли здесь на пару другую недель? Я могу
быть настолько опасен для окружающих, что иногда лишь камен
ный мешок и толстая железная дверь могут обезопасить мир от
моего кровожадного безумия! Убежища в этом особняке просили
ради меня, если ты еще этого не понял. Ради меня! Чтобы можно
было надежно запереть меня здесь в случае острой необходимости.
Шосс хорошенько встряхнул Наблюдателя, треснув его пару раз
затылком о камень для острастки. Свою хватку он чуть ослабил,
чтобы Наблюдатель не задохнулся, хотя рвущаяся в мозг ярость
хотела до хруста сдавить эту тощую шею, передавив и разорвав
трахею и сосуды. Хватающий ртом воздух Аврелий в страхе вра
щал глазами. Выражение лица и глаз еще минуту назад еле живого
от слабости пленника сразило его до глубины души.
— Моя смерть тебе ничего не даст, — снова захрипел Аврелий. —
Ты не сможешь справиться с НИМ!
— Сейчас тебя должно беспокоить, что будет с тобой. А с НИМ я
как нибудь тоже управлюсь. Кстати, вот ты мне заодно и расска
жешь, кто такой этот ОН. Ты же не будешь уверять меня, что все
