244
кого то навеса, он грянулся оземь, ударившись грудью обо что то
твердое и угловатое. Всем своим существом готовясь встретить бо
левую волну, он вдруг понял, что боли вовсе и нету, а грудь лишь
отзывается странным теплом, исходящим из одной, наиболее го
рячей точки, словно он упал на зажженную лампадку. Проведя по
груди рукой, он вдруг почувствовал, как что то, словно крупный
камешек голыш, заскользило по ней прочь и упало где то в сто
ронке. Стремительно пытаясь ухватить ускользающий от него
предмет, Шосс рванулся за ним, вытягивая руку с растопыренны
ми пальцами и… проснулся. Проснулся и неожиданно чихнул, так
как запах благовоний сильно щекотал ему ноздри. Благовония?
Откуда здесь благовония?! Шосс встряхнул головой и провел рукой
по носу. Обычные запахи, никаких благовоний и в помине, что и
неудивительно. Мерещится всякое… Шосс повернулся было на бок
и вдруг почувствовал, как что то перекатилось по груди и скольз
нуло на землю, сверкнув зеленой искоркой. Черт побери, это же
изумруд! Каким то образом он выскользнул у него из за пазухи и
оказался открытым всему свету. Шосс поскорее схватил его, чтобы
спрятать обратно, и неожиданно ему показалось, что камень излу
чает тепло. Оторопев, он сжал его посильнее, но чувство ушло так
же быстро, как и появилось. Он даже не был уверен, что оно во
обще было. Внимательно прислушавшись к своим ощущениям,
Шосс не нашел более ничего не обычного. Приподнявшись на лок
те, он огляделся по сторонам. Кругом, кто на чем, спали люди. По
одаль слышались тихие шаги часового. Полумгла палатки скрады
вала немногочисленные предметы внутреннего убранства, но ни
малейшая деталь или звук не вызывали тревогу. Шосс шепотом
чертыхнулся, снова завернулся в одеяло и провалился в сон.
Поздним утром возглавляемый братом Антонием отряд всту
пил под сень городских ворот.
* * *
Пока Нектарус отправился договариваться с кем то из брат
ства Наблюдателей, брат Антоний разместил отряд в двух крупных
гостиницах, расположенных в прямой видимости друг от друга,
разделив людей примерно на равные части. Чтобы не выглядеть
совсем уж воинственно, воины часть своего оружия завернули в
тряпки и дорожные мешки, выдавая себя за охрану одного из ка
раванов, хозяином которого предполагался дон Мигель, прибыв
ший в Константинополь по коммерческим делам. Эта байка была
поведана городской страже. Лица путешественников несли на се
бе благородный отпечаток, который трудно было бы встретить у
