165
в седло. Пройти пешком и размяться ему совсем не повредит. Ло
шадь же, поняв, что ее новый хозяин не собирается обременять ее
в придачу к тяжелым сумкам своим весом, явно приободрилась и
затопала вслед за ним. Прикинув план городка и свою конечную
цель, Шосс свернул в ближайший переулок, который, судя по на
правлению, должен был выходить прямо к городскому рынку, от
куда порывы ветра доносили запахи "распродажи". От рынка он
рассчитывал почти напрямую выйти к широкой улице, ведущей к
той части городка, откуда выходила дорога, в том числе и к замку.
Узкий и грязноватый переулок не внушал большой симпатии.
Маленькие мутные окошки, висящее высоко над головой на натя
нутых веревках сохнущее после стирки белье, крысиное пописки
вание в темных уголках и запахи отбросов. На утоптанной земле,
служившей мостовой, хватало грязи и мусора. Откуда то приглу
шенно слышались голоса людей, где то хлопали окнами. Доносился
собачий лай и кошачье мяуканье. Время от времени мимо Шосса
проходили бедно одетые жители. Иногда шустро пробегали слуги,
предположительно, как и Шосс, срезавшие путь. Один раз попа
лась служанка с большой корзинкой, прикрытой платочком. В бе
лом чепчике и оборочках она выглядела слишком неуместно на
фоне окружающей бедности, и Шосс даже улыбнулся. Он, не торо
пясь, углублялся в переулок, который, как назло, принялся пет
лять, хотя, судя по встречавшимся людям и их ношам, все же шел
именно к рынку.
Мерно вышагивая вместе со своим груженым скакуном,
Шосс вдруг словно спиной почувствовал на себе чей то присталь
ный взгляд. Он резко обернулся. Вокруг ни души, если не считать
прохожих вдали и служанку, которая уже скрывалась за углом до
ма. Должно быть, просто показалось. Но Шосс привык доверять
тому, что некоторые называют шестым чувством. Закралась сла
бая тревога. Хотя, может быть, просто кто то наблюдал за ним из
окна. Кто то из тех, кто здесь живет и кому сейчас больше нечем
заняться, кроме как глазеть на прохожих. Шосс продолжил свой
путь, принявшись внимательно посматривать по сторонам, при
этом стараясь не оглядываться слишком явно. Вроде бы никого
нет. Может быть, это уже просто мнительность. С учетом того, что
он недавно видел и слышал, померещиться может что угодно.
Давно пора забраться в какую нибудь уютную нору и напиться до
беспамятства.
Судя по звукам и гулу голосов, рынок был уже совсем недале
ко, как вдруг Шосс снова отчетливо почувствовал на себе чей то
внимательный взгляд. Он резко остановился и снова обернулся.
Никого нет. Но он почти готов был поклясться, что одновременно с
