166
тем, как он остановился, стихли еще чьи то шаги. В голове тут же
пронеслось несколько разных картин, в одной из которых был
слишком любезный Алехандро со своими молодцами. Алехандро,
явившийся на встречу вместо Клауса. А лошадка то у Шосса на
гружена золотыми монетами. Кто знает, до чьих ушей дошли эти
небезынтересные сведения. В любом другом случае он бы тут же
вернулся и проверил, действительно ли кто то его преследует. Но
сейчас именно груженая лошадь несколько мешала ему осущест
вить подобное намерение. В нынешних обстоятельствах лучше
всего выйти на рынок, где много людей. А там посмотрим. Шосс,
нащупав в рукаве кинжал и удостоверившись, что дубинка все
так же удобно висит у него на поясе, где ей и полагалось быть, ус
корил шаги.
Вот и последний поворот. Пройдя мимо очередного невзрач
ного деревянного домика в три этажа, Шосс увидел конец переул
ка, резко расширявшийся в этом месте, и первые палатки всего в
нескольких шагах. Какая то молодая женщина в скромном акку
ратном синеньком платье только что закончила расчеты с торгов
цем, который протянул ей корзинку. Заплатив продавцу деньги,
она подхватила покупку и повернулась, встретившись взглядом с
Шоссом. У него и так была хорошая зрительная память, но эту
женщину он запомнил просто прекрасно. Вот тебе раз! Да это же
Габи!
У Шосса отвисла челюсть. От неожиданности он остолбенел
на месте. Габи тоже явно узнала Шосса. Она побледнела, и ее лицо
приняло испуганное выражение. Сделав шаг назад, она, прижав
свободную руку к груди, где отчаянно трепыхнулось сердце, изда
ла негромкое восклицание. Несколько бесконечно долгих секунд
Шосс и Габи стояли неподвижно, молча глядя друг на друга —
один в сильном удивлении, смешанном с большим беспокойством,
другая в сомнении и страхе, к которому примешивались былое
влечение и обида. Кто знает, как бы разрешилась эта сцена, разы
грайся она по другому. Шосс, оторопев от этой неожиданной
встречи, потерял осторожность и слишком поздно вспомнил о
предупреждениях своей интуиции. Тех секунд, что он упустил,
разглядывая фигурку Габи удивленными глазами, оказалось дос
таточно для того, чтобы он утратил контроль над ситуацией. Сзади
послышался тихий звук. Шосс мгновенно пришел в себя, но было
уже слишком поздно. В воздухе раздался хорошо знакомый ему
резкий и короткий свист. Под правой лопаткой образовалось об
лако сильнейшей боли, парализовавшей его своей волной. Рот его
непроизвольно приоткрылся, но он не смог крикнуть, даже если
бы захотел. Тут же снова что то коротко просвистело, вонзаясь
