20
ли, поджидает незваных гостей. Он знал, что Хорек использует в
светильниках свои ароматические масла. И что до этого везде, где
ему приходилось останавливаться, он заменял масла в светильни
ках на те, что возил с собой, — с добавлением благовоний. И что
некоторый запас этого масла всегда находится у него в дорожных
пожитках. Поэтому в прошлый свой неофициальный визит Шосс
разбавил содержимое этого масла неким снадобьем. При использо
вании такой смеси в светильниках люди, находящиеся в помеще
нии, вскоре должны были почувствовать неодолимую сонливость
и, спустя какое то время, крепко уснуть. С учетом времени, кото
рое Атабек уже провел в своей комнате, светильник должен был
нагореть достаточно для того, чтобы усыпить тело куда более мо
гучего сложения, нежели доставшееся Хорьку по воле Аллаха.
Трудно сказать, чем руководствовался Атабек. Может быть,
ему претили запахи общественного помещения. Может быть, этим
он хотел показать свою утонченность, а может, это просто была
одна из многих болезненных привычек, коими Хорек, как успел
выяснить Шосс еще в столице, страдал в избытке. В конце концов,
это было не важно. Главное то, что Атабек уже должен был крепко
спать, и какие бы кошмары ему ни снились, тот, что ждал его на
утро, не шел с ними ни в какое сравнение.
Шосс проскользнул в комнату. Неожиданно легкая тень неяс
ной тревоги кошачьими коготками царапнула грудь. Он напрягся
и замер на месте. Обычная гостевая комната… Кровать с прими
тивным балдахином для защиты от назойливых насекомых… Ни
зенькие тумбочки и дорожные сундуки… Потертые дешевые ков
ры… Причудливые тени от предметов незатейливой меблировки
плясали на стенах, отбрасываемые огоньком светильника, заколы
хавшимся от струи свежего воздуха из открытого Шоссом окна.
Один из дорожных сундуков Атабека был приоткрыт, являя глазам
свои недра с каким то тряпьем и листами бумаги. Сам Атабек
мирно почивал на кровати. На самый внимательный взгляд все
было в полном порядке и ничто не могло помешать осуществить
задуманное. Убедившись в этом, Шосс направился к лежащему че
ловеку.
Мерное дыхание легонько поднимало и опускало впалую
грудь Атабека вместе с правой рукой, покоившейся на ней под ха
латом. Нетрудно было предположить, что Хорек держался за руко
ятку кинжала, вслушиваясь в ночные звуки, да так и заснул. Вто
рой кинжал наверняка был у него под подушкой. Физиономия
спящего Атабека выражала некоторую тревогу. Должно быть, бес
покойство за свой драгоценный груз не отпускало его ни на мину
