292
суть диагноза. Следом прозвучала идея о курсе интенсивной тера-
пии, которая будет назначена незамедлительно. Джулет, обеспе-
ченная должным уходом, обязательно протянет до армейского
аванпоста, а там ее быстро поставят на ноги. Одноногая женщина
слабо улыбнулась. После жаропонижающего, коктейля из укреп-
ляющих снадобий, а также смеси разных лекарственных препара-
тов она почувствовала себя лучше. Антибиотики, пусть и просро-
ченные, хоть как-то да тормозили пагубный процесс, внося свой
вклад в продление жизни. Внешние симптомы горячки отступали.
На лбу Джулет крупными бисеринками росли капли пота, стирае-
мые ловким манипулятором парившего рядом малого дрона. Ее
тело больше не бил озноб, а пальцы беспокойно не щипали неви-
димую корпию. Увы, Аулина хорошо понимала, что это лишь вре-
менное облегчение, и оно будет проявляться все реже, а его про-
должительность станет неумолимо сокращаться.
— Ступай спать. Я позабочусь о твоей тете, — мягко сказала де-
вушка, положив руку на плечо молодого ученого.
Тот, вздохнув, подчинился, но уходя поманил за собой Мелиюбиу-
са. Аулина было воспротивилась, однако сиреневый доктор сооб-
щил, что сейчас он не нужен. Девушка сделала все правильно и до
утра пациентке ничего не угрожает, а завтра они вместе скоррек-
тируют программу терапии. Сейчас пусть Джулет отдыхает в ком-
пании мужа, спокойно спавшего у дальней стены приемной и да-
же не ведавшего о состоянии жены.
— Хорошо, — подумав, кивнула медсестра. — Но я останусь с ни-
ми.
— Я в этом даже не сомневался, — расцвел сиреневым Бутон и
удалился вместе со своим создателем.
Устраивая больную поудобнее, Аулина не забывала пригля-
дывать, исправно ли функционирует капельница и какие показа-
тели отображаются на информационных экранах. Потом, когда ее
медицинское вмешательство окончательно потеряло всякий
смысл, девушка уселась в кресле за терминалом. Откинув его
спинку на максимум, она положила ноги на передвижную тумбу и
вскоре задремала, ибо чувствовала сильную усталость. Себастьян
к тому времени уже заснул. Он переживал за тетю, но природа
взяла свое, и молодой организм стребовал себе отдых. Не спал
один лишь Мелиюбиус. Ему вообще не надо было спать. Обосно-
вавшись в своем углу, он казался совершенно неподвижным, хотя
острый и внимательный взгляд мог бы уловить, как шевелятся его
сенсоры-тычинки. Это выдавало интенсивную мыслительную дея-
тельность, основанную на поступающей извне информации.
— Эх, Аулина, — тихо шептал в пространстве его голос. — Не хочу
