116
принимали разную форму, начиная от феодальной власти и за-
канчивая конституционной монархией. По нынешним временам,
в большинстве государств они и вовсе отсутствовали. На Тейе же
царил настоящий феодализм, ибо по сути кантион представлял со-
бой полноценный феод, только пожалованный не сеньором васса-
лу, а Консорциумом. Властителем кантиона выступал чародей,
обычно становясь им по праву рождения, происходя из древней и
могущественной семьи вроде семьи Бестерджес. В нем действова-
ли свои законы, сплошь и рядом отличавшиеся от законов за его
пределами. Владыка кантиона олицетворял верховную власть,
причем не только законодательную, но также судебную и исполни-
тельную. Иными словами, он олицетворял власть абсолютную. Он
лично мог поменять любой кодекс, карать или миловать, а также
осуществлять силовое вмешательство в любой процесс. Безуслов-
но, граждане кантиона не были ни крепостными, ни рабами, од-
нако их свобода носила ограниченный характер. К примеру, без
разрешения верховного соутона покинуть его земли они не имели
права, то есть переселиться в другие края или отправиться в дли-
тельное путешествие. Проживая в двадцать первом веке, Артур
полагал, что феодальное прошлое ушло навсегда, и тут внезапно
столкнулся с ним среди колдовских просторов Тейи.
Внимательно выслушав Артура, Дионелла ненадолго приза-
думалась. На ее челе промелькнуло облачко, но быстро развеялось.
Когда она заговорила, в ее голосе не сквозило и тени недовольства.
— Вы не правы, — спокойно сказала она. — Не в том, как описали
наш общественный строй, а в том, что представляете свой про-
грессивнее и лучше.
— Да неужели?! — вспылил Артур. — У нас на Земле — свобода и
демократия! Во всяком случае, в моей стране, и во многих других.
О вас же этого никак не скажешь!
— Ой ли?! — прищурилась Дионелла.
Да, она весьма посредственно разбиралась в истории Земли, од-
нако благодаря недавним путешествиям на ее нынешнее устрой-
ство вполне себе насмотрелась.
— А вам не приходило в голову, что у вас там, по сути, все то же
самое, только под другим соусом? — усмехнулась она. — Ваши
свобода и демократия — всего лишь ширма, красивое прикрытие
для того, что официально установлено у нас. Вот только наше со-
циальное устройство идет на пользу гражданам, в то время как
ваше, якобы свободное и демократическое, служит исключительно
интересам ограниченного круга лиц.
Завидев реакцию Артура, аж порозовевшего от возмущения, она
неторопливо развила свою мысль, будто читала лекцию юному
