558
Даже для люмеан. Ульмаарандору не пришлось оказываться перед
мучительным выбором. Выбором, который приходил к нему в
кошмарах с тех самых пор, как внучка жестоко его шантажирова-
ла. Тогда люмеанин не нанес ей роковой удар и неизвестно нанес
ли бы он его даже сейчас. Илиана была продолжением его собст-
венного я, и в глубине души Ульмаарандор продолжал ее любить
даже такой. Ведь он был созданием света, а не презренным векст-
ром, и видел мир иначе. Увы, иначе его видела и Илиана. Однако
Ульмаарандору так и не пришлось выбирать — к своему падшему
потомку он не пробился.
Изгнание люмеан пошатнуло все основы мироздания. Дети
света отказались подчиниться вселенской императрице, но она
этого ожидала. Старших его созданий она изгнала в вечное ничто
с правом вернуться, если те передумают. Младших, включая фей
и других существ, она не трогала, если эти создания не посягали
на ее империю и граждан. Им была предоставлена возможность
заниматься своим прямым делом — заботиться о садах, ручьях и
различных формах жизни без всякой политики. Нарушителей
ждало изгнание. Злостных нарушителей — навечное стирание из
реальности. Однако мироздание — куда более сложная система,
нежели оно представлялось даже Принцессе Крови, подмявшей
под себя все сущее. Без уравновешивающих сил, без естественного
баланса, без чистого первозданного света которому служили лю-
меане оно начало разваливаться. На смену извечному укладу ве-
щей шло нечто новое. Нечто из забвения, никогда не существо-
вавшее, но пробуждающееся из-за расколотой реальности. Нечто
такое, что грозило навсегда погубить все известные формы жизни.
Вселенная не достигла стабильности под властью одного суверена,
диктующего всем и вся свою волю. Она содрогалась от вызванного
им невидимого прибоя, быстро превращавшегося в гигантское
цунами.
С тихим жалобным писком Дин'Юлемиона вихрем метнулась
к Илиане, надеясь удержать ее от рокового шага. Возможно, еще
не поздно! Возможно, все еще можно повернуть вспять! Ведь все-
гда есть хоть какая-то надежда! Приземлившись на подушку ря-
дом с императрицей, Дина коснулась рукой ее щеки и всмотрелась
в спящее лицо. Безмятежное, спокойное, не обремененное ника-
кими заботами и уж тем более теми ужасами, что сейчас обурева-
ли фею. Похлопав золотистыми ресницами, Дин'Юлемиона
встряхнула головой, силясь отогнать нахлынувшие на нее видения.
Она представляла Илиану одновременно в разных ипостасях,
включая ту, где воспитанница приводит вселенную к катастрофе.
Однако будить императрицу из-за этого прямо сейчас явно не
