485
рактеристиках, что-то частично ослабляя, а на что-то накладывая
ряд ограничений. Впрочем, имелся у оружия Гексенхаммера и не-
сомненный плюс. Оно в одинаковой степени удерживало любую
стихию, вне зависимости от ее природы. При этом одна стихия
могла быть преобразована в другую, чего в обычном посохе сде-
лать попросту нельзя. Именно это свойство и использовала Сире-
лина, обратив огненную энергию демона против него самого, но
изначально она оказалась достаточно уязвима. Иными словами,
универсального оружия, способного всегда бить всем и вся, по-
просту не существовало.
Манипулятор замерзал. Он не превратился в глыбу льда, но
неистовый огонь практически угас, еле теплясь лишь в наполнен-
ных злобой глазницах. Он не успевал растапливать цепкий лед —
Сирелина восполняла охватывавшую его стихию холода быстрее.
Враг еще сжимал в руках меч, но Сирелина скрестила с ним свой
посох. Языки пламени сотворенного демоном оружия бессильно
обвились вокруг белого дерева, обдавшего его парами холода.
Вряд ли большинству людей доводилось видеть, как замерзает
огонь, превращаясь в застывшие куски льда. От места соприкос-
новения голубая полоска неумолимо проползла по всему клинку,
совсем недавно источавшему сильнейший жар, и оставила за со-
бой нечто похожее на изваяние работающего с прессованным сне-
гом скульптора. Одно движение посохом — и оно со звоном осы-
палось на пол, расколовшись на мелкие части. У Манипулятора
уцелел лишь жалкий обрубок рукояти, таявший от остатков еще
пытавшегося пробиться пламени. Выпустив из ладони то, что ос-
талось от меча, все еще одержимый колдун попытался вцепиться в
чародейку обеими руками. Та легко пресекла это намерение, после
чего мановением пальцев сковала его верхние конечности точно
таким же образом, как и нижние. Враг окончательно утратил воз-
можность к нападению и теперь лишь буравил чародейку ненави-
дящим взором. Сирелина посмотрела ему прямо в глаза.
— Кто ты? — спросила она, стараясь чтобы ее голос звучал спо-
койно.
— Думаю, ты знаешь, — глухо отозвался Манипулятор с прежней
искаженной интонацией.
Передать особенности его нечеловеческой речи кому-то другому,
прежде ее не слышавшему, было невозможно.
— У тебя есть имя? Как ты овладел этим телом? — с напускной не-
возмутимостью осведомилась чародейка.
Демон гулко расхохотался и от его неуместного веселья Сирелине
стало не по себе.
— Ничтожество! Неужели ты воображаешь что можешь допраши-
