404
— Ничуть в этом не сомневаюсь, — заметил Шосс.
Испанец бросил на него быстрый взгляд пытаясь понять нет ли в
его словах насмешки, но Шосс был спокоен и… Что то совсем уж
непонятное читалось на его лице, и такое выражение дон Мигель
видел у него впервые.
— Значит, теперь у вас все хорошо? — радостно поинтересовался
монах. — Где вы устроились?
— Ну, Геликон теперь пустует, как и раньше. Нектарус и Сол то
как кузнечики прыгают по тайным убежищам Наблюдателей, то
запираются с ними где нибудь в очередном темном подвале и
проводят какие то эксперименты, круглые сутки напролет изуча
ют книги и свитки из их библиотек и вообще чувствуют себя слов
но на седьмом небе. Лотар, как я уже говорил, взял на себя обя
занность охранять их и имущество Наблюдателей, и теперь ко
мандует целой ватагой суровых и опытных молодцев. У них все
отлично и я время от времени навещаю их, и они всегда очень ра
ды моему появлению. Однако надолго задерживаться в гостях по
ка еще не удается — у меня своих забот по горло. Теперь, когда у
нас более нет общих дел с братьями ордена они занимаются свои
ми делами, а я своими. Но мы никогда не забываем все что нас
связывало.
— Не понял! — изумился брат Антоний. — Как это — нет общих
дел?! А Наследие?! А твои приступы? Как же… О, мой Бог!.. Неу
жели?..
Шосс молчал и снова чуть повернулся к городу, стоя к Магистрам
вполоборота. На его лице воцарилось какое то странное выраже
ние. Он словно засветился изнутри и отблеск этого свечения оза
рял своими лучами его обычно непроницаемое и бесстрастное ли
цо. Его глаза перебегали с городских ворот на башни, с дворцов
на церкви и купол Святой Софии и, наконец, устремились в ка
кую то далекую, невидимую отсюда точку.
— У меня родился сын, — сказал он каким то мечтательным голо
сом.
Магистры ожидали услышать многое, но только не это. Они оша
рашено переглянулись, пытаясь понять что это значит.
— А какое это… — начал было говорить дон Мигель, но вдруг за
молчал, когда монах неожиданно ткнул его локтем в бок.
На лице брата Антония по очереди отразились недоумение, потом
блеснула какая то ослепительная догадка, затем появилось пони
мание и, наконец, его добрые морщинистые черты стало заливать
восхищение.
— У меня родился сын, — повторил Шосс, наконец отрывая взгляд
от какой то удаленной точки и снова поворачиваясь к Магистрам.
