61
жилище конюха уже бесполезно, а то, чего доброго, эти сони про
спят все на свете.
Сухая деревянная постройка с соломенной крышей была как
раз подходящим объектом для затеянного плана. Займется в луч
шем виде и будет полыхать на славу — особенно после того, как
он, Шосс, щедро польет ее в нужных местах содержимым бутылок.
А конюх… Ну что — конюх? Не он первый, не он последний… Од
нако, чего это он тут разнежился? Пора заняться делом.
Шосс одним махом перешагнул через ступеньки крыльца, ти
хонько толкнул дверь и… Дверь неожиданно распахнулась, и
вплотную перед Шоссом выросла широкая фигура конюха.
От неожиданности Шосс на мгновение замер. Но только на
мгновение. Леонарду, тоже изрядно оторопевшему, требовалось
гораздо больше времени, чтобы начать предпринимать какие то
нежелательные действия. Шосс что есть силы ударил его в солнеч
ное сплетение. Конюх, судорожно выдохнув воздух, согнулся в три
погибели. Шосс рванулся внутрь, толкнув Леонарда всем телом и
одновременно захлопывая за собой дверь. Конюх отлетел в угол
прихожей, сбив по дороге вешалку с давно не стиранными как
следует пожитками. Участь его была решена. Если раньше у Шос
са, может быть, и была какая то тень сомнения в необходимости
устранения самого Леонарда, сейчас у него не оставалось выбора.
Одним резким движением вырвав из пояса спрятанную в нем
удавку, он как ястреб кинулся на задыхавшегося в углу конюха. В
мгновение ока он накинул ему на толстую жилистую шею свое
смертоносное орудие, обернул и затянул что есть мочи. Глаза Лео
нарда вылезли из орбит. Под страшным нажимом тонкой удавки
кожа на шее стала лопаться. Руки конюха судорожно вцепились в
безжалостный, лишавший его жизни инструмент, в тщетной по
пытке оторвать его от горла и вдохнуть живительный воздух. Тело
его заелозило по полу, ноги отчаянно дергались, словно ища неве
домую опору. Шосс обвил несчастного ногами, стараясь погасить
инстинктивные рывки его тела, и до боли в пальцах во всю силу
тянул удавку. Судорога прошла по телу Леонарда — оно мучитель
но выгнулось, сделало несколько отчаянных рывков и затихло.
Лишь конечности конюха еще продолжали рефлекторно подраги
вать. Шосс продержал свой ужасный захват еще некоторое время.
Вскоре тело Леонарда совершенно расслабилось и затихло. Навсе
гда.
Шосс встал и брезгливо отряхнулся: от давно не мытого ко
нюха пахло нелицеприятным образом. Он свернул удавку и сунул
ее в карман куртки. Не удостоив лежавшее на полу тело ни еди
