648
красно понимая, чем ему грозит проникновение роботов, он ини-
циировал самую глобальную меру, переведя гравитационный
трюм в осадный режим. Теперь, в случае любого нарушения пери-
метра, система безопасности полностью перезагрузит все узлы
звездолета. Она же уничтожит и роботов, если те сунутся в шлюз.
Конечно, туда мог сунуться и лично Мартин, однако хотелось ве-
рить, что он не решится применять разрушительное оружие в
столь важном и технически опасном узле "Корундоры". Учитывая
противодействие со стороны не желавшего сдаваться Гарольда,
последствия могли быть непредсказуемыми.
В целом идея сработала. Двери наглухо сомкнулись, а все ро-
боты, находившиеся в шлюзовом пространстве, были уничтожены
и рассыпались в мелкую ледяную крошку. Всякие попытки про-
никнуть в гравитационный трюм прекратились. Лансберг, не будь
идиотом, не стал играть с огнем. Кроме того, он не видел в этом
прямой необходимости — запершись от него, Гарольд также запер
и сам себя. Да, Мартин не мог до него добраться, не поставив под
угрозу весь звездолет, но и беглец оказался замурованным в собст-
венном убежище. Меж тем силы его таяли. Брат Аулины потерял
очень много крови, отчего испытывал сильнейшую слабость и с
каждой минутой соображал все хуже и хуже. Добравшись до ин-
теркома, он попытался вызвать сестру, но из этого ничего не вы-
шло. Вероятно, Лансберг отрезал его от связи. Повлиять на систе-
му безопасности трюма извне враг был не в состоянии, включая
управляющие сигналы. Для этого пришлось бы вскрывать и пере-
краивать половину электронной начинки "Корундоры". Другое де-
ло — интерком. Его каналы пролегали достаточно открыто, чтобы
любой сведущий специалист мог внести в них какие-либо коррек-
тивы. Мартин и внес. Напрасно Гарольд взывал к Аулине и Себа-
стьяну — ответом ему было гробовое молчание. Чувствуя прибли-
жение смерти, он оставил на терминале послание, надеясь, что его
прочтет кто-то не из семьи Лансбергов. У этого терминала Гарольд
и умер, предпочтя уйти в мир иной именно так, а не под ударами
роботов на радость Мартину. Свои последние минуты он провел
вполне спокойно. Аудиозапись, адресованная сестре, сохранила
все его последние слова. Неторопливо роняя фразы, Гарольд о
многом сожалел. В том числе о том, каким холодным эгоистом он
стал и как пренебрегал семейными узами. Он просил Аулину пом-
нить о нем только хорошее и не винить в тех поступках, каких
судьба уже не дала шанса ему исправить. Тихое шипение, кото-
рым завершался звуковой файл, возвестило о печальном финале.
Когда воспроизведение записи прекратилось, Себастьян сто-
ял бледный как сама смерть. Та, что втайне от всех наведалась
