25
стицами, и при этом кружили такой хоровод, что в глазах рябило.
А меж тем от пола до потолка образовался поток мощного элек-
тромагнитного излучения, куда живому человеку лучше было не
соваться. Элементарных частиц там хватало в избытке, а напря-
женность различных полей прямо-таки зашкаливала. Роботы доб-
росовестно и флегматично исполняли свои обязанности, однако
глядеть на них со стороны было очень даже занимательно.
Вспышки, искры, потрескивания и гудение создавали ту еще ил-
люминацию со спецэффектами, способную конкурировать с
праздничной. Не хватало разве что музыки, но последней Себа-
стьяну служили звуки слаженной работы лабораторной техники.
Несмотря на сложнейшие процессы, происходившие вокруг
Бутона, суть в целом была проста. Сперва роботы открыли лепест-
ки, развернувшиеся по спирали, и извлекли из недр конструкции
фрагменты ее содержимого. Затем установили туда заказанные
ученым компоненты и интегрировали их в общую структуру. По-
сле этого часть других элементов была размещена в корпусе плат-
формы, а часть фактически ассимилирована с лепестками, при-
чем некоторые их них оказались полностью заменены. Пересобрав
таким образом Бутон подобно конструктору, одни группы роботов
успокоились, в то время как другие усилили интенсивность облу-
чения на порядок. Казалось, Бутон прямо-таки поджаривают в
таком потоке различных частиц и пересечении множества полей,
что конечной целью эксперимента могло быть разве что жаркое из
высоких технологий.
Иллюминация внезапно исчезла, гудение и потрескивания
прекратились. На контрасте шума, только что издаваемого обору-
дованием, в лаборатории стало тихо как в могиле. У Себастьяна
даже зазвенело в ушах. Стайки "комаров" рассеялись, "арбузы"
чинно проследовали в открывшиеся парковочные гнезда, а руки и
щупальца втянулись в пол и потолок, где бесследно исчезли. В
центре сборочной площадки остался лишь Бутон, по-прежнему от-
ливавший сиренью лепестков и серым металлом основания. Себа-
стьян, преисполненный великих надежд, собственноручно отта-
щил плод своих трудов к испытательному стенду, где облепил уй-
мой датчиков и принялся считывать показания приборов, под-
ключив к этому делу и искусственный интеллект. С момента нача-
ла эксперимента он начисто потерял счет времени, а теперь поте-
рял и себя, не способный думать ни о чем кроме своего детища.
Внешний мир перестал для него существовать, поэтому ученый не
замечал ни вызовов по интеркому, ни сигналов надрывавшейся
личной связи.
Научный комплекс Себастьян покидал мрачный дальше не-
