254
двенадцатичасового цикла Аномалии.
Эрих вернулся к себе в тот час, когда и ожидалось. В пред-
дверии выходных он отправился "на ту сторону" в пятницу вече-
ром, отчего, в полном соответствии с Пространственным календа-
рем, и прибыл туда утром десятого июня, а днем постучался к
Хельмуту. Согласно расчетам, обратное путешествие на закате
привело его в утро субботы. Субботы в своем родном мире. До сле-
дующего появления Аномалии оставалось двенадцать часов. Когда
Эрих снова пересечет ее вечером, он очутится в Старой Германии
уже одиннадцатого июня. Пространственный календарь — этот
термин молодой человек присвоил совпадению дат, старательно
расписанному им на отдельном листе, а заодно занесенному в
смартфон и компьютер. Три недели назад он также уходил в Ано-
малию в пятницу и переместился в утро двадцатого мая. Вечер
двадцать второго мая возвратил его в утро понедельника. Таким
образом, простая математика доказывала: сколько дней Эрих
проживал в своем Берлине, столько проходило и в Берлине Ста-
ром. И наоборот. Недавние экспериментальные перемещения точ-
но вписывались в этот предполагаемый график. Календарь пере-
стал быть чем-то неопределенным, и путешественник, сознавая
установленную взаимосвязь, планировал вылазки с желаемой точ-
ностью. Отчего эта связь воплощалась именно в такой форме —
Эрих понятия не имел, принимая ее как данность. Сейчас в его
распоряжении было двенадцать часов, и он собирался употребить
их с пользой.
На улице стояло самое начало июня — прекрасная пора, ко-
гда весна уже кончилась, а лето вроде бы вступило в свои права,
но зелень все еще сохраняет первородную свежесть. Это позднее
она поблекнет и потяжелеет, окутается пылью и согнется под сво-
ей тяжестью. Пока же каждый листок, каждая травинка струи-
лись жизнью, будто внутри их клеток светились крошечные огонь-
ки. Даже птицы продолжали заливисто щебетать, пускай и не так
как раньше. В городе, конечно, их пение можно было услышать
только в парках, зато по окраинам его становилось гораздо боль-
ше, а на природе и вовсе хоть отбавляй. В начале лета была хоро-
ша любая погода — что безоблачно ясная, что гроза с проливным
ливнем. Первая радовала солнечными лучами, тянувшимися с глу-
бокого синего неба; вторая, после наплыва духоты, дарила удиви-
тельно чистый воздух, которым так упоительно дышать. А цветы
особенно благоухают после дождя, распространяя незримый аро-
мат и приятно волнуя обоняние. Обычно даже самый черствый
человек нет-нет, да и поддается окружающему очарованию, даже
если ему не присущи романтические порывы. Эриха же все эти
