23
чив на ее крышу, он одним прыжком перемахнул через ближай-
шую металлическую изгородь, отделявшую улицу от частных вла-
дений. Гулко приземлившись на землю, он тут же распрямился и с
треском ринулся через кусты, стараясь игнорировать боль в ушиб-
ленных ступнях. Враги, упустившие добычу прямо-таки из пасти,
отваливши челюсти проследили за Эрихом взглядом. Затем устре-
мились к изгороди и попытались взять ее штурмом. Вышло у них
так себе. Вроде бы не слишком высокая преграда с первого на-
скока оказалась непреодолимой. Сообразив, что драгоценное вре-
мя уходит, а жертва с каждой секундой убегает все дальше, один
из преследователей решил повторить маневр беглеца. Вскочив на
капот, он взбежал на крышу машины и сделал скачок в направле-
нии изгороди. Не убился он лишь каким-то чудом. Нога в армей-
ском ботинке поскользнулась на гладкой крыше автомобиля. Но-
воявленный нацист не перепрыгнул через изгородь, а упал прямо
на нее. Будь торчавшие там пики почаще и поострее — висеть бы
ему нанизанным на железо. К счастью для него, все закончилось
иначе. Мешком свалившись на мостовую, он принялся орать от
боли в разодранном боку. Его товарищ после секундного замеша-
тельства ринулся к нему на помощь. Пострадавший нацист, хоть и
корчился от боли, велел ему преследовать беглеца, пока тот не
ушел. Велел настолько громко и яростно, что спутник немедленно
подчинился. Решив не повторять печальный опыт своего напар-
ника, он развернулся и припустил вдоль ограды, изрыгая забори-
стые проклятья. Куда там! Эриха уже нигде не было видно.
Не прошло и десяти секунд, как к автомобилю прибыли наи-
более шустрые преследователи из основной группы. Быстро уяс-
нив что произошло, они рассредоточились по округе, надеясь на-
ткнуться на ускользавшую добычу. Так один из них и обнаружил
Эриха, когда тот, спрятавшись за деревом, переводил дух, не в
силах продолжать стремительное бегство.
Когда молодой человек закончил повествовать о своих ноч-
ных похождениях, близилось время открывать кирху.
— М-да-а-а-а, — протянул пастор, укоризненно покачивая голо-
вой.
— Я поддался порыву. Но жалею только об этом, а не о том, что
вообще сделал, — буркнул Эрих, готовясь услышать отповедь.
— Ты поддался гневу. Он и заводит тебя на кривую дорожку, —
негромко отозвался старик. — Гнев — это очень плохо. Это не про-
сто заповедь, о которой знают, но всерьез не задумываются. Он
заставляет действовать импульсивно и необдуманно. Совершать
дурные поступки, которые в ином другом случае человек бы не со-
вершил. Он затмевает разум и пожирает все светлое, что есть в
