4
сердца и не бередит чей-либо разум, однако это отнюдь не всегда
объяснялось душевной черствостью. Порой находилось и вполне
прозаическое объяснение отсутствию видимого интереса к удиви-
тельной картине. Наблюдавшие ее регулярно мало-помалу привы-
кали к тамошним красотам и начинали относиться к ним как к
чему-то нечто само собой разумеющемуся, вроде пейзажа на стене
или фарфоровой статуэтки на голокамине. Они скрашивают су-
ществование своей эстетикой, но ими уже не восхищаются при
первом же взгляде в силу выработанной привычки и самой ба-
нальной обыденности. Собственно, именно поэтому человечество и
продолжало осваивать космос, тысячелетие за тысячелетием по-
стигая его тайны. Оно никогда не останавливалось на достигнутом
и всегда желало большего, нежели уже имело. Дело тут было от-
нюдь не в жадности, хотя частенько встречалось и такое. Людской
род, по возрасту сродни ребенку на фоне миллиардов лет миро-
здания, ребенку же и уподоблялся. Тому ребенку, что не в состоя-
нии играть с одной игрушкой дольше нескольких дней и постоян-
но жаждет новых, даже если они похожи на предыдущие. Именно
этот эффект новизны манил и манил лучших его представителей,
заводя их все дальше в глубины бескрайней вселенной.
К означенным представителям, без всякой лести, в той или
иной степени относились люди, обитавшие по внутреннюю сторо-
ну пресловутого купола. Они уже достаточно привыкли к красоте
космической панорамы, чтобы интересоваться ей ежедневно.
Лишь некоторые из них иногда окидывали ее задумчивым взором,
особенно когда им действительно было о чем поразмыслить. Ос-
тальные же практически не обращали на небосвод никакого вни-
мания, предаваясь разнообразному досугу. Никакого удивления их
поведение не вызывало. Под куполом обыкновенно полагалось от-
дыхать, поскольку именно для этого все его внутреннее простран-
ство и предназначалось.
Обзорный купол стоил поистине сумасшедших денег, учиты-
вая масштабы конструкции, однако корпорация не скупилась на
средства для своих наиболее ценных объектов и не менее ценных
сотрудников. Толстый, в три десятка футов, он был не хуже самой
настоящей брони, поскольку по факту броней и являлся, только
выраженной в такой несколько нестандартной форме. Привычной
альтернативой служили непроницаемые взору стальные колпаки,
либо они же, но оснащенные составленными в единое целое про-
екционными экранами. В повседневной жизни обычно и приме-
нялось то или другое, однако в данном случае типичные решения
не подходили, ибо ничто не сравнится с подлинно открытым про-
странством. Людям, вынужденным подолгу жить в искусственной
