85
Баратис. — Ведь ей, помимо прочего, требуется пополнить израс-
ходованные средства, а где же это лучше всего сделать как не в
своем логове?
— Я распоряжусь организовать засады, — кивнул начальник стра-
жи.
— Столь же эффективные как и минувшей ночью? — едко поин-
тересовался хан.
— Если бы моим людям было предписано по возможности не аре-
стовывать чародейку, а сразу убить на месте, то шансов уйти у
нее бы не было, — не без обиды в голосе подчеркнул Малион.
— Чтобы кого-нибудь убить мне обычно не требуется посылать це-
лое подразделение отлично обученных воинов! — заметил ад-
Сейдин. — А вот схватить негодяйку живьем, дабы впоследствии
хорошенько допросить ее обо всех проделках, а так же выяснить
кто еще из этих чароплетов сует нос в мои дела — вот это задача
куда полезнее. Чародейки севера еще пожалеют о вмешательстве в
мои дела, но пока что я заставляю их ждать!
Начальник стражи уныло промолчал.
— Десять гладиаторских боев ответственному за операцию! — из-
рек хан, снова отворачиваясь к окну. — И по пять его десятникам.
Это все. Ступай, Малион.
Поклонившись, тот немедленно удалился.
Хан Гийюр относился к чести своих воинов весьма щепетиль-
но, поэтому его система взысканий носила несколько своеобраз-
ный характер. Плети, розги, палки и прочие атрибуты подобного
рода применять к представителям армии было строжайше запре-
щено. За измену, дезертирство и мародерство отсекали голову, за
шпионаж вешали, ибо на шпионов кодекс чести не распростра-
нялся, и столь позорная казнь им вполне подходила. Мелкие про-
ступки предполагали карцер или какие-либо работы, но строго в
интересах армии. Наказание гладиаторскими боями в Железных
землях было вполне обычной мерой для серьезно провинившихся
воинов. Для тех, кто проштрафился значительнее гарнизонной
тюрьмы, но и эшафота отнюдь не заслуживал. Получивший такой
приговор должен был провести указанное количество схваток как
простой гладиатор, и схваток таких, где из противников в живых
обычно остается только один. Но десять боев насмерть — весьма
суровое наказание, и мало кому удавалось пережить его до конца.
Позже, возможно, хан успокоится и сделает скидку, но сейчас он
был слишком не в духе, чтобы заниматься всепрощением. Началь-
ник стражи, хоть и огорчаясь за и без того пострадавших подчи-
ненных, даже удивлялся, что и персонально ему не перепало.
В комнате из голубого мрамора остались только хан и Бара-
