306
одно, а все по очереди. Выбросив вперед руку, чародейка вы-
крикнула заклинание. Силы ее возросли, и с некоторых пор она
знала, что способна на большее, нежели сбивать с ног находив-
шихся в неустойчивом равновесии людей. Баратис… Да, хотелось
бы лицезреть, как его отшвырнуло назад в находившееся там ок-
но. Как его щуплое тело со звоном пробивает стекла и отправляет-
ся на свидание с землей в сопровождении множества острых ос-
колков. Однако ничего этого не произошло. Не потому, что Сире-
лина переоценила свои силы или у нее недоставало концентрации
— отнюдь. Просто вообще ничего не изменилось. Разве что усмеш-
ка сидевшего за столом колдуна стала более явной. Колдовская
речь произвела не больший эффект чем обычная площадная
брань. Оторопев, чародейка сделала такое движение, будто хотела
смахнуть со стола всю утварь, и в стенах комнаты еще раз грянул
ее громкий голос. Грянул и затих, нанеся некоторый урон разве
что барабанным перепонкам. На лице Сирелины разлилась силь-
нейшая растерянность. Она вдруг почувствовала себя совершенно
беспомощной. Ее прирожденная способность творить чары как
будто исчезла, превратив чародейку в самую обыкновенную жен-
щину. Колдовская речь не воплощалась, бессильно сотрясая воздух
не имеющими силы словами. Не понимая что происходит, Сире-
лина замерла, лихорадочно соображая. Защитные чары? Оберег,
блокирующее заклинание? Возможно. Подготовленный Баратис
вполне мог заранее себя обезопасить, а посему не вылетел в окно
от сотворенного бесплотного удара. Да, такое вполне могло быть,
однако никак не объясняло почему преспокойно оставшийся на
своем месте стол не снес колдуна в сторону в направлении бли-
жайшей стены. Мысли вертелись в голове Сирелины сумасшед-
шим хороводом, рождаясь и угасая в огромном множестве за ка-
кие-то томительно тянувшиеся, как смола, секунды.
— Не старайся почем зря, у тебя ничего не выйдет, — спокойным
голосом изрек Баратис, по достоинству оценив смятение чародей-
ки. — Лучше подойди и присядь, пока чего-нибудь не натворила.
Сделав шаг назад, Сирелина обернулась. За дверным порогом
поднялись клинки неслышно появившихся гвардейцев. Путь к от-
ступлению был перекрыт. Чародейка напряглась как загнанная
собаками кошка, готовясь к своей последней схватке. Гвардейцы,
однако, не входили, и лишь хмуро смотрели на нее, не опуская
оружие. Сирелина попятилась, ища глазами по сторонам. Солдаты
не сдвинулись с места, но их клинки медленно опустились.
— Они не войдут, если ты не будешь делать глупостей, — пояснил
колдун, огладив свой черный, в серебряных рунах, балахон. — По-
этому не валяй дурака и присядь. Только сначала положи оружие
