384
изнутри, из самого сердца его собственного сознания, а не откуда
то извне. Этот шепот увещевал не сопротивляться, заставляя це
пенеть все его существо. Шепот навеивал звуки и видения. Неиз
вестные люди призраками появлялись вокруг и исчезали с обрыв
ками реплик; вставали и рушились призрачные храмы и дворцы,
расстилались прежде никогда не виданные прекрасные панорамы
плодородных земель и дремучих лесов; древние города ставали из
руин. Глаза вампира загадочно светились, проникая в мысли Шос
са. Сознание цепенело и покорялось с какой то приятной покор
ностью, от которой становилось легко и хорошо. Хорошо, словно
сама возможность беспрекословно исполнять все веления этого
нарастающего шепота была наивысшим блаженством. Тело обво
лок приятный холодок, словно в жаркий засушливый полдень на
страждущее существо неожиданно налетел прохладный ветер,
стремительно развевая яростную власть палящего зноя. Цепенею
щий холодок стал распространяться по всему телу, вводя его чле
ны в состояние вялой покорности. Разум тихо слушал нарастаю
щий шепот и было так приятно ему подчиняться.
Шосс едва заметно вздрогнул. Откуда то из глубины почти
сдавшегося сознания выплеснулась воля, подпитанная злостью,
упрямством, жаждой свободы и извечному принципу никогда и
никому не подчиняться. Сжавшись в кулак, воля ударила по на
полняющему черепную коробку шепоту, заставив его явственно
потерять отчетливость. Прекрасные призрачные видения задро
жали и стали меркнуть. Далекие голоса стали глухими и неразбор
чивыми. Лицо вампира исказилось. Глаза вспыхнули, их свет
словно стремился пронзить разум человека насквозь и даже про
жечь его, если будет нужно. С удвоенной силой, шепот снова ата
ковал встрепенувшееся сознание, и на сей раз от него веяло зло
бой. Образы стали ярче и страшнее — краски их исказились, от
давая багрянцем и желтизной. Далекие голоса с мелодичности пе
решли на хрип. Сильный хлад стал проникать в каждую клетку те
ла. Воля яростно боролась с вторгшимся в сознание чуждым разу
мом. И тут из области груди повеяло теплом. Повеяло так, словно
кто то плеснул теплой воды на присыпанную снегом полянку, и
под расступившимся снежным покровом вновь обнажились веко
вые мхи усыпанные хвоей и пожухлыми листьями. Хлад попытал
ся усилить напор, но тепло все разрасталось и разрасталось изго
няя из тела пассивную вялость оцепенения. Добравшись до созна
ния, в котором кипела безмолвная битва между чужеродным ра
зумом и неистовой волей, теплая волна окутала вторгшуюся враж
дебную силу, заставляя ее съежиться под своим неожиданным но
мощным напором.
