90
Раз ты видел кое что из моей корреспонденции, то…
— Да, я знаю, что вы Магистр, а ваши письма адресовались Сове
ту и канцлеру.
— По всем законам логики полагается тебя обезвредить, — заме
тил монах. — Слишком ко многому ты прикоснулся.
— В том числе и к изумруду. Все, что я вам сказал, святой отец,
несет в себе одну цель. Я надеюсь на взаимный интерес между
вами и мной. Как я уже сказал, в этой истории ваша сторона яв
ляется и моей стороной в силу непреодолимого обстоятельства.
Поэтому надеюсь, что мы придем к какому то соглашению. Более
того, может быть, вам пригодятся мои профессиональные навыки.
Тем более что один раз это уже произошло. А дела ваши, как я по
нял, время от времени требуют вмешательства лиц, подобных мне.
— Преданных делу и верящих в него, — недовольным тоном отве
тил брат Антоний. — А сейчас я говорю с человеком, который еще
совсем недавно намеревался продать подороже все, что о нас уз
нает вкупе с "Волчьим глазом".
— Святой отец, я преследую свои интересы, а не чьи то еще. А
мои интересы сейчас слишком осложнены вмешательством "Вол
чьего глаза". Навредить вам значит навредить себе. И я страшно
зол на своего… м м м… нанимателя. Отнюдь не собираюсь забыть
ему то, что он хотел обойтись без меня. Так что давайте уж ре
шать, что будем делать дальше.
Монах и сам прекрасно понимал, что решение все таки нужно
принимать. Как было бы хорошо просто устранить этого нахально
го типа и раз и навсегда покончить с изумрудом. Да, и при этом
лишить себя возможности найти средство избавления от похожих
вещей. Случись нечто подобное, и все надо будет начинать заново.
Да уже и не только в этом дело. Этот человек сейчас единственная
ниточка, которая связывает его с предателем где то внутри орде
на, ведь скрепя сердце приходится признать, что этот Шарль
прав. Нет, до чего же отвратительное положение!
Дискуссия продолжилась. Шосс, приговорив графинчик
красного вина, ощущал в теле блаженную истому, но отнюдь не
терял над собой контроля. Монаху не удалось выпытать из него ни
единого слова сверх того, что Шосс сам решил ему поведать. Мо
наха же терзали опасения по поводу шоссовой излишней осведом
ленности касательно ордена, и Шосс всячески исхитрялся приту
шить пожар его разгоревшегося беспокойства. Чувствовалось, что
прийти к какому то окончательному решению вот так вот сразу
им не удается. Однако надо было что то решать.
— Ладно, на сегодня хватит, — наконец произнес брат Антоний. —
Мне еще надо отправить срочное послание одному адресату. Тьфу
