89
едва не отправили меня на тот свет, не охвати меня лютая ярость,
явно навеянная нашим зеленым другом. Делаю простой вывод —
они "вели" вас прямо от замка Гензенау. Ну, наверняка не те, ко
торых мы общими усилиями ухлопали, а те, кто их послал. Спра
шивается, откуда они вообще про это знали? Ответ прост. От ме
ня.
— Что же тебя удивляет? — насупился монах.
— То, что старина… э э э… тот, с кем я работаю, прекрасно знает,
что я работаю один и никому не позволю перехватить добычу у
меня из под носа, коли уж я этим делом занимаюсь. А он, как я
погляжу, не успев получить от меня сведения, тут же решил за
няться делом самостоятельно. Причем даже не потрудившись пе
реговорить со мной.
— А с чего ты так уверен?
— Да бросьте, святой отец! Сколько лет этот камень пробыл в се
мье де Гензенау, и никто на него не посягал. Никто не знал. И тут
я случайно узнаю про него и сообщаю своему контакту. И спустя
незначительный промежуток времени за ним являются люди, не
знакомые ни вам, ни мне. Я не вчера родился. Я в такие совпаде
ния не верю. Это дело решили провернуть без меня, а подобные
вещи я никому еще с рук не спускал, — в последних словах Шосса
прозвучала холодная ярость.
— И поэтому ты решил мне рассказать о себе и о твоем нанимате
ле? — поинтересовался монах, но лицо его было уже не таким
мрачным, как раньше.
— Не в моих привычках болтать о людях, с которыми я работаю.
Более того, под пыткой бы не рассказал. И дело не в каких то там
эфемерных идеалах, а в том, что пока ты жив, всегда есть надеж
да выпутаться. А кто же со мной станет иметь дело, если будет
знать, что я распускаю язык? И я с такими дела не имею. Так же
как этот человек прекрасно знал, что если уж задача поручена
мне, я не потерплю никаких действий у себя за спиной. По край
ней мере, если не согласовать их со мной. Не знаю, что он там себе
задумал, но со мной безнаказанно такие номера не проходят.
Кстати, святой отец, я вам не назвал, что это за человек. Но каса
тельно этого дела я ему ничем не обязан, раз он думал обвести ме
ня вокруг пальца. Более того, поскольку я теперь нахожусь в из
вестной зависимости от изумруда, мне автоматически оказывают
ся ближе ваши интересы, а не того, кто решил меня избавить от
камня.
— Мне крайне не нравятся новости, из которых узнаешь, что о
существовании ордена знают совершенно посторонние люди. Бо
лее того, люди, в чьи намерения входит нанесение нам ущерба.
