53
ского врага. Попал? Казалось бы, промазать было невозможно и
безумный нападавший должен был быть проткнут до самой руко
яти. Но меч вдруг ударил в пустоту, лишь порвав и без того сильно
изодранную одежду врага и нанеся лишь незначительную рану,
скользнув по боку немыслимо увернувшегося в самый последний
момент человека. В следующее мгновение оружие выбили из его
рук, потом ловко извернувшийся Шосс ухватил свою жертву за
руку и переломил ее изощренным приемом. Воин дико закричал от
боли, но крик тут же перешел в хрип, когда Шосс принялся нано
сить удары в горло и голову. Сидя верхом на последнем из остав
шихся в живых латнике, Шосс бешено молотил кулаками, пре
вращая его голову и шею в бесформенный, окровавленный фарш.
Он остановился очень нескоро после того, как тело перестало по
давать признаки жизни. Дыхание с хрипом вырывалось из его
вздымавшейся груди. Изо рта струйкой потекла пенящаяся слюна.
Его внимание привлекли стоны откуда то со стороны. Он поднял
ся и направился туда, откуда они раздавались. Оказывается,
только что убитый им человек не был последним. Оставался еще
тот, которого он ударом ноги не хуже взбесившейся лошади от
бросил далеко в угол. Этот человек был еще жив. Сломанные кости
лица, одутловатость и кровоподтеки… Судя по бульканью и кро
вавой пене, сочащейся изо рта, у стонавшего была повреждена
грудная клетка. Шосс склонился над ним, и в воздухе раздался
мерзкий звук, словно стальная рука сдавила кусок сырого мяса,
брызнувшего во все стороны из безжалостной хватки.
Все было кончено. Шосс, пошатываясь, как то вдруг сгор
бившись, выбрался из своего узилища, постоял немного — и вдруг
сел прямо на пол среди лежавших там двух трупов убитой латни
ками охраны. У него закружилась голова. Он прикрыл глаза и си
дел тихо. Кроваво красная дымка стала рассеиваться, мир обретал
свои реальные цвета и запахи. Мозг перестали омывать потоки
кипящей от бешенства крови, звон прекратился, мелодия и маня
щая песня стихли. Шосс приходил в себя.
Где то позади раздались неуверенные шаги, как будто кто то
наощупь, маленькими шажками пробирался через лежавшие тела,
скользя по лужам крови. Несколько раз раздались приглушенные
испуганные возгласы, перемежаемые бормотанием, изрядно сма
хивавшим на молитву. Шаркающие шаги послышались совсем
близко, дверь за спиной Шосса легонько скрипнула. Он медленно
обернулся. В дверном проеме, зажимая рукой окровавленную ще
ку, стоял брат Антоний. Его бледное лицо выражало нечто среднее
между отчаянием и ужасом, седые волосы растрепались, руки
дрожали. Увидев Шосса, он замер на месте, не сводя с него рас
