304
никли чудовищные видения помещений третьего этажа, тяжелый
аромат разложения, атмосфера ужаса, боли и смерти и бездонные
черные колодцы, куда сваливались обескровленные и изувеченные
тела бесчисленных трупов. Он крепко, до белизны в костяшках
пальцев стиснул кулаки. "Какого дьявола! — разозлился сам на се
бя Шосс. — Я, конечно, не этот святоша брат Антоний, но бросать
здесь несчастных людей все равно что лично предавать их в лапы
этого ублюдка Инквизитора. Если уж я в этот раз не смог свернуть
ему шею, то хотя бы оставлю без вожделенной жертвы! Раз я вы
бираюсь из этого кошмарного места, то прихвачу с собой и их. И я
сделаю это, иначе я не я, и никто мне не помешает! И человеколю
бие здесь не при чем, ибо оставаться безучастным к погани Ней
ской башни просто невозможно". В довершение всего Шосс мыс
ленно отпустил множество крепких ругательств в адрес окружав
шего его строения и местных обитателей, а также в свой собст
венный, кляня себя за глупость и идиотизм, которые заставляют
его сделать то, что он собирается сделать. После чего нырнул в ту
пиковый коридор тюремного блока, тихо притворив за собой
дверь.
Остановившись у камер, в которых находились узники, Шосс
прикидывал план действий. Тащить на своих плечах двоих людей
было бы не самой хорошей идеей. Однако женщину лучше все
таки вытаскивать самому. Слишком велика вероятность, что она,
пребывая в состоянии шока, выкинет какой нибудь неподходя
щий номер, закричит или разрыдается. Не говоря уже о том, как
ее до смерти перепуганный разум может воспринять его прибли
жение и манипуляции над своей особой, хотя в конечном счете он
предполагает своей целью ее освобождение. Значит, ее самостоя
тельные действия лучше исключить. Теперь мужчина. По
большому счету в такой ситуации и ему доверять не следовало,
однако выбирать не приходилось. Будем надеяться, что ему по
пался не склонный к драматизму и истерике экземпляр и что этот
экземпляр еще не помешался рассудком от происходящего с ним.
Шосс осторожно заглянул в камеры. Женщина уже не кача
лась из стороны в сторону, издавая тихий жалобный плач. Она
свернулась калачиком на охапке несвежей соломы и вроде бы на
ходилась в блаженном забытье. Отлично. Шосс обернулся и по
смотрел в другую сторону. Мужчина все так же неподвижно лежал
на полу, и его невидящие глаза таращились в потолок. Гм… Как
бы и вправду не помешался. Это здорово осложнит дело.
Шосс принялся тихо орудовать в замке отмычкой, вытряхнув
ее из недр своей куртки. Отворив камеру женщины, он быстро
проделал то же самое с другим узилищем. Отпираясь, второй за
