504
нялось просто. Два десятка служебных машин, приведенных в
полную негодность, привели к отставке некоего должностного ли-
ца. Его преемник относился к предложению Хельмута лояльно и,
получив новое назначение, тут же стал исполнять взятые на себя
обязательства. Какие именно — Белинда Эриху не говорила, обе-
щая лишь то, что в надлежащий день "все яйца соберутся в одну
корзину". Ради означенного сбора диверсанты сожгли целое поме-
стье, устранив неугодного плану чиновника, причем во время зва-
ного банкета. Расстрел и взрывы тут не подходили. Все должно
было выглядеть как несчастный случай, иначе, мол, цепочка собы-
тий пойдет не в том русле. Эрих понятия не имел, как вообще
можно просчитать настолько сложную схему, чтобы натворить дел
в одном месте и при этом получить желаемый результат в другом.
С его точки зрения, Хельмут и Белинда играли в какую-то рулетку
с неясным исходом, но оба антифашиста уверяли, что дело дви-
жется, и движется именно так, как задумывалось. Вовремя сго-
ревший особняк вписывается в общую схему и к нужному часу
даст желанный результат. Даст точно так же, как ничем вроде бы
не примечательное почтовое отделение, сожженное незадолго до
него. Смена должностных лиц, нарушенные взаимосвязи, вовремя
не доставленные донесения и подложные рапорты — все это ста-
новилось элементами одной большой мозаики, складывавшейся по
мере того, как близилась конечная цель. Правда, пожар в особняке
Эриху не понравился. Наутро он прочел в газетах, что в огне по-
гибла вся семья того чиновника вместе с львиной долей слуг. Бе-
линда выразила сожаление и пояснила, что не могла предусмот-
реть столь трагический исход. Накануне чиновник должен был от-
править домочадцев к родственникам, и их наличие в доме оказа-
лось для нее полной неожиданностью. Эрих заподозрил, что де-
вушка, щадя его совесть, честна с ним не до конца, но внезапно
осознал — ему едва ли не все равно. Он настолько стал привыкать
к взрывам, стрельбе и убийствам, что каждая новая жертва начи-
нала восприниматься как нечто малозначимое. Восприниматься
как сопутствующий ущерб — печальный, но неизбежный на пути
к великой цели. Эрих уже не реагировал столь остро, как прежде,
когда гибли случайные прохожие или шальная пуля сражала ни в
чем не повинного человека. Он стал смотреть на вещи через приз-
му суровой необходимости. Эрих не упивался кровью врагов, как
это порой делала Белинда, но живые люди постепенно превраща-
лись для него в неодушевленные препятствия, и он сметал их с
доски будто шахматные фигуры. Сметал в многоходовой попытке
добраться до короля.
Изменения, происходившие в его морали и взглядах, особен-
