344
— Только не говорите, что рядом с вами опять что-то взорвали, —
сказал Хельмут, встретившись с гостем взглядом.
Либо он обладал немалой проницательностью, либо Эрих скрывал
эмоции гораздо хуже, чем сам себе представлял.
— Нет. Но кое-что действительно произошло и мне очень нужно с
вами переговорить, — последовал взволнованный ответ.
Кивнув, местный антифашист проводил молодого антифашиста
наверх. Войдя в знакомую комнату, Эрих увидел двух человек, си-
девших за круглым столом. Слева находился мужчина, одетый во
все черное. Будучи еще и брюнетом, он прямо-таки сливался со
своей одеждой благодаря поднятому воротнику плаща. Даже его
глаза из-за природной темноты казались черными, прячась под
того же цвета бровями. Каким-то смугловатым выглядел и цвет
лица. Справа от мужчины облокотилась на стул женщина. Точнее,
девушка. Невысокая и худощавая, она выглядела юной девчонкой
в сравнении с долговязым соседом. Зеленые глаза также вступали
с ним в резкий контраст, а огненно-рыжие волосы довершали раз-
ницу. Настолько огненные, что чудилось, будто по ним нет-нет, а и
впрямь пробегают сполохи пламени.
— Не беспокойтесь, это мои соратники, — пояснил Хельмут, когда
Эрих замедлил шаг и остановился. — Я знаю их практически всю
свою жизнь. Им можно доверять. Они, как и я, помогут вам в дос-
тижении цели.
— Откуда вы знаете, какая у меня цель? — усмехнулся Эрих.
На сей раз усмехнулся без недоверия или сарказма. Просто он и
сам пока плохо отдавал себе отчет, что именно намерен делать.
— Раз вы здесь — значит, какая-то все же есть, — поднял палец
Хельмут. — И раз вы пришли именно к нам, видимо, наши инте-
ресы совпадают.
М-да, с такой железной логикой не поспоришь. Эрих приблизился
к столу и был представлен единомышленникам хозяина дома.
Человека в черном звали Мориц. Он был явно немногословен,
если не сказать нем — на приветствие ответил степенным кивком
головы, но без пренебрежения, поскольку протянул руку для пожа-
тия. Его ладонь казалась настолько ледяной, что Эрих невольно
удивился, как она вообще могла принадлежать живому человеку.
Хельмут, впрочем, дал соответствующие пояснения. Мориц пере-
жил тяжелейшую психологическую травму, из-за чего потерял дар
речи и стал холодным, как лед. Он не говорит ни слова, но от этого
не становится менее рьяным и ценным соратником, чем другие.
Девушка продолжала являть собой уже упомянутый контраст
и в общении. В отличие от Морица она говорила очень бойко, за-
дорно искря глазами, и улыбалась прямо-таки обворожительно. Ее
