138
— Я что-то недопонял! — сдвинул брови Эрих, начав проникаться
к прохожему антипатией. — Может быть, прикажете еще вытя-
нуться в струнку и рявкнуть "Хайль Гитлер"?
Произнеся это, антифашист красноречиво приподнял руку, как
бы изображая характерный жест.
— Хайль Гитлер! — выпалил незнакомец, вскинув ладонь в наци-
стском приветствии.
Выпалил будто робот, отреагировав на кодовые слова и движение
собеседника. Кровь бросилась Эриху в лицо. Отведя локоть назад,
он со всего маху влепил прохожему кулаком в морду. Он с удо-
вольствием врезал бы ему еще раз и вообще отдубасил как следует,
но хлипкий мужичок сразу же свалился как подкошенный. Эрих
поглядел на поверженного негодяя и ткнул его носком ботинка.
Лежавший не пошевелился, пребывая в беспамятстве. На мгнове-
ние антифашист устыдился своему порыву, но только на мгнове-
ние. В другой раз этот моральный урод будет знать, как вступать-
ся за свастику, и десять раз подумает, прежде чем снова открыть
рот. Ишь чего удумал! За такое можно не только в рыло получить,
а и без зубов остаться! Шагнув к валявшейся шляпе незнакомца,
Эрих пнул ее куда подальше. Взмыв в воздух как сдутый футболь-
ный мяч, шляпа пролетела наискось несколько ярдов, плюхнулась
на газон и немного по нему прокатилась, прежде чем замерла в
изрядно помятом состоянии. Следя за ней глазами, Эрих невольно
отметил устаревший покрой головного убора. Он, как и все ос-
тальное, совершенно не вписывался в привычный гардероб со-
временного горожанина. Интересно, чего этот тип так вырядился,
словно вылез из музея? Можно подумать, что… Тут молодой чело-
век вдруг похолодел. Все его существо пронзила внезапная мысль,
пронесшаяся жгучей молнией. А не постановка ли это?! Часом
здесь не кино снимают?! Может быть, проводят какое-то истори-
ческое мероприятие или воссоздают историческую картину? Ох
ты ж черт побери! Ну да, конечно! Все это часть какой-то акции с
декорациями и актерами. Переодетый участник, оторопев от вар-
варского поведения Эриха, подошел к нему и задал вполне спра-
ведливый вопрос. Эрих же… От осознания того, что он, вероятно,
сейчас натворил, антифашисту едва не стало дурно. Опустившись
на колено, он принялся тормошить бедолагу, пострадавшего от его
феерической глупости, и легонько шлепать по щекам.
— Эй, уважаемый! — беспокойно взывал Эрих, чувствуя уколы со-
вести. — Эй, да очнитесь же!
Лучше всего было бы прыснуть в лицо водой, но ничего подобного
под рукой не имелось. Впрочем, вскоре незнакомец и так пришел
в себя. Застонав, он открыл глаза и сел, тряся головой будто ло-
