134
всячески расписывал это событие в разговорах с дочерью, чем вы-
зывал на ее лице улыбку. А уж мать Евы и тем более была согласна
на что угодно, лишь бы та поскорее поправлялась. Психотерапев-
ты говорили, что девушке понадобится продолжительная реабили-
тация, однако она достаточно сильна духом, чтобы преодолеть по-
стигшее ее несчастье. Важно лишь постоянно поддерживать бед-
няжку и не позволять дурным мыслям овладевать страдающим
разумом. Именно этим близкие Евы и занимались, не оставляя ее
одну и расписывая перед ней прекрасное будущее.
Эрих совершенно искренне старался изо всех сил. Его чувст-
ва к Еве никуда не делись, так что девушка напрасно опасалась
охлаждения пыла возлюбленного из-за случившегося. Лишь мо-
ральный урод может разлюбить человека за то, что его избили и
изнасиловали. Эрих, во всяком случае, считал именно так и нис-
колько не притворялся. Она же ни в чем не виновата! Другое дело
он сам. Говоря девушке ласковые слова, молодой человек ощущал
болезненные уколы совести, будто лгал ей и лицемерил. Ведь в
произошедшем с ней он винил в первую очередь себя. Не сглупи
Эрих тогда, поддавшись мимолетному импульсу, не потеряй трек-
лятый фотоаппарат или, хотя бы, удали он заблаговременно все
снимки — и ничего бы этого не было. Те неонацисты, бесспорно,
кучка закоренелых подонков, но ведь Эрих фактически сам под-
сказал им путь мщения, к нему же и подтолкнув. Еве он об этом,
разумеется, не говорил, отчего переживал еще больше, поскольку
чувство вины принимало форму постыдной правды. Такой, кото-
рую тщательно скрывают от близких, опасаясь полного и необра-
тимого разрушения отношений. Говорят, у всех есть скелеты в
шкафу. У Эриха там теперь обосновались кости целого мастодон-
та. Даруя Еве утешение своими неподдельными лаской и заботой,
он и находил его и сам. Чем больше он хлопотал вокруг девушки,
тем легче становилось ему самому, словно каждый добрый жест
уменьшал свинцовый груз, давивший на плечи. Правда, ненадол-
го, но Эрих был уверен, что сумеет избавиться от тягостной ноши
окончательно. Все упиралось лишь во время. Доведись людям уз-
нать о переживаниях молодого человека, часть из них наверняка
бы сделала вполне естественное предположение: он хочет дож-
даться, когда подруга поправится и обо всем ей рассказать. Снять
груз с души, облегчить перед ней совесть. Так бы, вероятно, по-
ступили многие, если уж желали заслужить прощение. Однако
Эрих шел своим путем. В присущей ему манере он сначала вооб-
ражал себе дракона, старательно воплощая его образ до последней
мелочи, а затем сам же изобретал способ уничтожения чудовища.
Найдя себе непримиримого врага, нападал на него и разил до тех
